Вновь обжитые: три знаменитых петербургских объекта, восстановленных Даяновым
В День реставратора, который прошел 1 июля, петербуржцы вспоминали об архитекторе Рафаэле Даянове, ушедшем из жизни в январе прошлого года. Он был убежденным сторонником сохранения и воссоздания исторических зданий Петербурга с адаптацией их для современной жизни.
«Он понимал архитектуру и подходил к домам реалистично, в чем его многие упрекали, он понимал, что такое рентабельность и что дом должен будет как-то жить и после реставрации», — вспоминал в беседе с «Фонтанкой» друг и сосед Даянова, архитектор Никита Явейн, глава «Студии 44».
Почетный реставратор многое успел построить и восстановить. Некоторые объекты остались лишь на бумаге и в планах, но некоторые получили его стараниями вторую жизнь. Расскажем о трех знаменитых петербургских памятниках архитектуры, возвращенных Рафаэлем Даяновым и его учениками буквально из руин.
Никольские ряды
Приспособление к современному использованию Никольского рынка XVIII века, расположенного на Садовой, 62, стало одним из ярчайших для города опытов освоения старинных торговых помещений и превращения их в стильные общественные пространства, ставшие любимым местом отдыха петербуржцев.
Здание Никольского рынка, (или Очаковского, как его называли в XIX веке), перестраивали дважды – в 1825 году после пожара и в 1917 после революции, когда там разместили артель по изготовлению металлопосуды, выросшей в полноценный завод. В 1990-е производство остановили, и рынок, как и многие общественные и промышленные здания Петербурга, выкупили в частное владение.
К середине 2000-х от постройки 1789 года, запечатленной на гравюрах Лансере, оставался, фактически, один фасад: экспертиза, заказанная владельцем помещений, показала 70% конструкций в аварийном состоянии. Первый владелец мечтал о стеклянной крыше и подземном паркинге под старинными галереями – соответствующий проект подготовили в 2008 году, но изменения законодательства заставили от такого шага отказаться.
Никольский рынок в 2007 году.
Рафаэль Дянов взялся за новый проект масштабной реконструкции Никольских рядов в 2016 году. Реставратору удалось сохранить максимально возможный объем исторической застройки, включая наружные фасады Никольского рынка, галерею, подвал и 18 секций здания, формируемых арочными пролетами. Так историческая торговая территория обрела современный вид, и проект заслуженно удостоился диплома в номинации «Реставрационный объект года» в рамках церемонии «Петербург и петербуржцы – 2018».
В 2020 году владелец начал использовать и ранее закрытый для посторонних двор – пространство быстро стало популярным у горожан благодаря концертам, мастер-классам, играм и выставкам. Гуляя по Никольским рядам, можно легко вообразить, какое чудо могло бы появиться на месте Апраксина двора при наличии политической воли у Смольного и достаточного вкуса у инвестора.
Дом Доменико Трезини
Знаковым объектом для Рафаэля Даянова и его бюро «Литейный, 91» был и дом Доменико Трезини. Первый зодчий Петербурга, разработавший концепцию ансамблевой застройки новой столицы и предложивший проекты «образцовых» домов для «подлых», «зажиточных» и «именитых» горожан, Трезини, спроектировал особняк на Университетской набережной для себя в 1721 году, после того, как Петр I подписал указ передать участок земли в собственность архитектору.
Дом должен был стать своего рода визитной карточкой «образцовых домов для именитых», но превратился в долгострой своего времени — доподлинно даже неизвестно, успел Доменико Трезини, умерший в 1734 году, пожить в собственном доме, или он достался только его вдове Марии Карлотте с детьми.
Изначально дом был типичным для позднего барокко строением — двухэтажным с высоким крыльцом, мезонином и шатровой крышей. Таким здание простояло до середины XVIII столетия. К первой трети XIX века во дворе были построены флигели. В 1831 году имение, принадлежащее тогда купцу Леонтьеву, перестроили по проекту Лаутера, который изменил фасад и добавил один этаж, в 1870-х фасад оформили рустом, сделали прямоугольными окна второго этажа. Тогда же был построен флигель дома, выходящий на Академический переулок, а в 1874 для очередного владельца построили конюшни и каретник.
После революции дом национализировали, в разные года там размещались различные правительственные учреждения, включая Управление пароходства, а в 1949 году здание кардинально перестроили под многоквартирный жилой дом — фасады переоформили в неоклассическом стиле, провели капитальный ремонт и реконструировали инженерные сети. В таком виде дом простоял до расселения в 1991 году. В 1995 его внесли в реестр памятников регионального значения, однако до передачи инвестору дом простоял, фактически, заколоченным, и в состоянии «близком к утрате».
Источник: https://walkspb.ru/istoriya-peterburga/zd/univer-nab21
Рафаэль Даянов начал работу над реконструкцией дома в 2008 году. Создавая свой проект, Даянов опирался на облик конца XIX века, так как проект самого Доменико Трезини потребовал бы слишком масштабной перестройки и не отвечал целевому назначению здания, где после реставрации разместился пятизвездочный бутик-отель «Дворец Трезини».
Здание после реставрации
«За всю жизнь у дома было четыре фасада. Воссоздавать петровский вид, конечно же, было бы нерационально: заказчик бы удивился, если бы мы предложили снести третий этаж, надстроенный в XIX веке. Решено остановиться на промежуточном варианте», — пояснил архитектор свое решение.
По сравнению с вариантом «до», фасад дома изменился радикально. Многие сначала встретили эти перемены прохладно. Не избежал архитектор и новых нападок градозащитников. Но вскоре к новому облику все привыкли, и дом Трезини стал одним из примеров эффективного и в то же время бережного распоряжения объектом культурного наследия – оказалось, старинные здания можно с успехом приспосабливать под высочайшие современные требования комфорта, сохраняя обаяние и эстетику прошлого.
Дача Гаусвальд
Знаменитая дача Гаусвальд на Каменном острове стала одним из последних проектов Рафаэля Даянова. Дом, названный первенцем русского модерна, был построен в 1898 году молодыми русскими архитекторами Василием Шене и Владимиром Чагиным для Евгении Гаусвальд — жены известного в Петербурге булочного мастера. В доме воплотились все тренды эпохи, сочетая ассиметрию, ломаные скругленные линии, эклектичность (петербуржцам 1900-х годов дом напоминал одновременно баварский шале, английский коттедж и американские деревянные постройки), и в то же время идеальную продуманность и эргономичность внутреннего убранства.
Сразу после революции в 1918 году дом заняла детская колония имени Луначарского, вслед за тем здание принадлежало санаторию завода «Металлист», а в 1990-е была приватизирована. Собственники менялись, никто не ухаживал за домом, и за 25 лет он пришел в упадок. Но в 2017 году выкупивший дом очередной владелец все-таки начал реставрацию, поручив разработку решений бюро Даянова. В 2019 году работы закончили — один из красивейших деревянных домов начала прошлого века обрел исторический оливковый цвет и былое изящество.
Дача Гаусвальд, 2010-е
Главный архитектор проекта Владислав Сысоев рассказывал, что в процессе восстановления пришлось делать совершенно необычные вещи – например, использовать для восстановления утраченных элементов части старинных изб, которые специально для этого выкупали, так как «столетнее» дерево более пластично и лучше держит форму.
Дача Гаусвальд, сейчас.
К слову, дачу, засветившуюся в роли дома Ирэн Адлер в знаменитом сериале Игоря Масленникова о Шерлоке Холмсе и многих других шедеврах отечественного кинематографа, КГИОП когда-то предлагал снести и построить заново «с нуля», под предлогом, что спасти деревянный дом, столько простоявший без ухода, уже не получится.
Тем не менее, теперь прекрасный особняк может увидеть каждый, кто прогуляется по 2-й Березовой аллее Каменного острова. Доступен он и для посещения, по договоренности с владельцем. К сожалению, сейчас КГИОП все реже добивается исполнения владельцами своих обязательств по восстановлению памятников архитектуры, переданных в собственность, и все чаще закрывает глаза на то, что недобросовестные «инвесторы» и застройщики предпочитают попросту угробить объект, а людям, которые готовы вкладываться в спасение красоты города для будущих поколений, Смольный содействует без особой охоты.
